Снова в ЮАР, или 10 перелетов за 14дней, часть 11

Часть 11: Скромное обаяние буржуазии, или осторожно, змея! 

Утром, после завтрака, нас забрала трансферная компания и мы поехали на север от Сан Сити в национальный парк Мадикве. Дорога заняла около полутора часов, из них асфальтированной была примерно половина. Наконец мы подъехали к воротам парка. Нас встретила женщина-охранник, строго проверила все документы, связалась с лоджем, удостоверилась, что нас ждут, и только после этого пропустила в парк. 

Мадикве парк относительно молодой на территории ЮАР, ему около 18 лет, и его земли вначале использовались под животноводческие фермы. Но, правительство стимулирует создание парков, и фермеры договорились, купили необходимое количество животных, установили электрический забор по периметру, которым огорожены все парки ЮАР, и парк заработал. В Мадикве присутствует вся большая пятерка, и большое количество других животных и птиц, но нам он был, прежде всего интересен, наличием диких (гиеновых) собак, которые занесены в красную книгу, и которых осталось в Африке очень немного, и которых мы жаждали здесь увидеть. 

Встретил нас у входа сам владелец лоджа, под названием «Джамала Мадикве, королевский сафари лодж», который нас и приглашал посетить Мадикве с визитом вежливости. Звали его Шон, был он аристократичен, подтянут, доброжелателен. Вначале он пригласил нас на веранду и объяснил программу пребывания, выяснил предпочтения в еде, питье, а так же в животных, которых нам бы хотелось увидеть. Про диких собак он рассказал, что в Мадикве живет две стаи диких собак, примерно по двадцать особей. Но недавно, от одной стаи откололась группа в шесть собак, которые захотели жить отдельно, за что и жестоко поплатились – их всех переловили и убили львы. Шон сказал, что львы чрезвычайно расплодились в парке, и это стало большой проблемой, потому что они угнетают всех остальных хищников, особенно гепардов, ну и конечно леопардов, гиен, и диких собак. Сейчас фермеры совместно с государственными смотрителями думают, что надо сделать, чтобы ограничить негативное влияние львов на животных в парке. 

После непродолжительного знакомства, нас отвели в наш коттедж, который заслуживает отдельного описания. Всего в лодже находится пять коттеджей, то есть максимальное количество гостей лоджа может составлять от десяти до пятнадцати человек, что вполне себе приватненько. На данный момент в одном коттедже производятся небольшие косметические работы, поэтому мы будем в лодже одни. Дорожки на территории отеля были, бетонными, со специальной подсветкой, которую давали невысокие столбики, выполненные в виде буквы «г». 




Коттедж представлял собой капитальное строение из камня и кирпича, под традиционной крышей из пальмовых листьев, но они были уложены не просто так, а двумя фигурными волнами с вырезами, демонстрируя, что это не простой лодж, а королевский. Слева торчала труба камина, который зажигался в холодное время суток и помимо кондиционера обогревал номер. 




Коттедж и снаружи смотрелся очень солидно, но внутри был просто великолепным. Номер был выполнен в виде огромной студии сложной формы, и разбит на несколько зон. Зона спальни была вынесена вперед, и выходила огромными стеклянными дверями прямо на так называемый «променад», то есть открытое место, тянувшиеся вдоль отеля, прямо к водопою, куда приходили животные, и можно было наблюдать их прямо лежа в кровати. 




Слева от входной двери была гостиная зона с диваном, креслами и журнальным столиком, на котором стоял приветственный аперитив, восхитительный вкус которого мы тут же и оценили. С другой стороны располагалась столовая со своим столом и стульями, там, при желании накрывали ужин, если гости хотели побыть одни. Напротив была гардеробная комната, с непременными фирменными халатами и тапочками. 










Далее располагалась ванная комната, очень просторная с ванной, умывальниками и дождевым душем. Из ванной можно было выйти на открытую веранду, опоясывающую номер с наружной стороны и попасть либо к открытому душу, либо к бассейну-купели и местом для отдыха с другой стороны. Со всей веранды открывался прекрасный вид на «променад» и водопой. В общем, наблюдать за животными можно было практически не покидая номера. 



















Надо ли пояснять, что придя в восторг от всего увиденного, я, плеснув себе в бокал изрядную дозу аперитивчика, погрузился в прохладное лоно бассейна и растворился в счастливом созерцании природы? Через некоторое время я с удивлением обнаружил, что я в бассейне не один! Одна, весьма нахальная красная стрекоза сначала уселась мне на предплечье, а после довольно настойчивой просьбы удалиться, путем потряхивания рукой, перелетела на край бассейна и утоляла жажду моей водой, которая благодаря бессмертному закону Архимеда, переливалась через край и падала вниз, во второй каскад купели. Небольшая стайка разноцветных бабочек тоже воспользовалась обстоятельствами и попивала водичку, только уже прямо на земле. 







Но, отдохнуть сполна, мне было не суждено. Кто ж может сидеть и стоять, сложа руки в бассейне, поедаемый бабочками и стрекозами, когда прямо перед тобой разворачиваются живые картинки африканской жизни. Вот к водопою пришла потешная семейка бородавочников – мама с тремя отпрысками, затем зебры и гну, позже к ним присоединились антилопы импала, а немного спустя пришел молодой слон и шуганул всех, и не из жадности, а так, для порядку, дескать, знай наших! 
















И все эти живые картинки сменялись за полчаса, словно стеклышки в калейдоскопе. Ну и как тут отдохнешь? Только вроде все успокоились, так на тебе – прилетела малюсенькая птаха с длиннющим хвостом, аж из трех перьев, и зачирикала на всю ивановскую. Снова пришлось вылезать из спасительной купели и фотографировать красавца. 










Наконец, наступило время предсафарного ланча, и мы вышли немного заранее, с задумкой ознакомиться с главным зданием лоджа. И уж знакомиться было чем, поверьте мне! Вход в главное здание был по наклонному деревянному мостику, который выходил прямо на веранду, со столиками, баром, лежаками для загорания и креслами с пуфиками. 




Погода была чудесная, и потому стол накрывали двое молчаливых черных паренька, приветствовавших нас белозубыми улыбками. 




А мы, меж тем, решили познакомиться и с внутренними помещениями. Внутри все было обставлено со сдержанной колониальной роскошью. Наличествовали: большая комната отдыха с библиотекой и камином, украшенным здоровущей картиной с негром, несущим какие-то булыжники; столовая с красивыми полосатыми стульями с высокими спинками в английском стиле и небольшой холл, разделяющий их, с письменным столом, двумя картинами по бокам и двумя подсвечниками в виде индийских мальчиков. Все было солидно, стильно, дорого. 

























Пришел Шон и пригласил нас закусить, чем бог послал прямо на белоснежной скатерти самобранке! Сегодня бог послал нам прямо посреди национального парка Мадикве: салатик из трав с чесночными гренками, посыпанными пармезаном, восхитительные помидорчики черри, сырное и ореховое ассорти, а также чипсы и прохладительные напитки в двух кувшинах – холодный чай и еще что-то с какой-то травкой внутри. На десерт господь предложил крупную клубнику, спрыснутую сахарной пудрой и небольшие пирожные с кремом и ягодным джемом. Все было свежим, аппетитным и ужасно съедобным. 










После ланча выяснилась одна интересная подробность. В лодж прибыл новый рейнджер, по имени Брюс, и он будет ездить с нами на сафари, и натаскивать его, а заодно проводить сафари для нас будет сам Шон. Уж прямо и не знаю, хорошо это или плохо. По мне так лучше, если каждый занимается своим делом – рейнджер проводит сафари, а хозяин занимается организационно работой. Но, мои опасения оказались напрасными, Шон оказался неплохим рейнджером, а уж свой парк знал превосходно. 

В Мадикве есть нормальное электричество, а это означает, что кое-где видны столбы с проводами, а на них, естественно, садятся африканские роллеры. 




После обычных для сафари импал и стинбоков, замечаю боковым зрением движение в кустах, метрах в двухстах от нас и кричу стоп. Шон останавливается и вопросительно смотрит на меня. Показываю, место, где я увидел движение, и, о радость, там действительно находится животное, заслуживающее внимания – белый носорог! Он стоит далеко в кустах и подслеповато щурится на нас сквозь солнечные лучи. 







И Шон не делает ни малейших попыток приблизиться к нему, даже наоборот, он внимательно наблюдает за животным, пытаясь определить, насколько зверь спокоен и неагрессивен. Немного понаблюдав за нами, носорог отправляется восвояси, и мы продолжаем путь, правда совсем не долго, потому что тут же утыкаемся в большое стадо слонов. Их много, голов наверное тридцать-сорок, и среди них есть маленькие слонята. И здесь Шон ведет себя абсолютно иначе, чем рейнджер Харлей в Саби. Шон осторожно движется за слонами, соблюдая порядочную дистанцию, и начинает изрядно нервничать, заметив, что мы попали в частичное окружение, и позади нас оказалась часть стада, подошедшая бесшумно и внезапно. 







Своё волнение Шон объяснил тем, что слоны в Мадикве абсолютно дикие, завезенные из Зимбабве, где на них охотились, и многие это еще помнят, поэтому они не очень-то жалуют людей. Но, все обходится благополучно, и в этот раз нам не приходится расплачиваться за глупость и подлость других людей. 

Оживает рация Шона, и мы узнаем, что неподалеку заметили прайд отдыхающих львов. И через пятнадцать минут, мы уже наблюдаем это сонное царство. Восемь львов лежат вповалку в тени большой акации и практически не обращают никакого внимания на нас. 




Здесь пара молодых самцов, два подростка и четыре взрослых львицы. Самая старшая, с моей точки зрения, лежит в сторонке и злое выражение её лица резко контрастирует с легкомысленными желтеньким цветочками перед её мордой. 




Остальные демонстрируют полный пофигизм, свойственный львам днем. Да и то, кого им бояться-то? Разве что стада слонов, но оно далеко. Обращаю внимание на то, как львы кладут передние лапы, когда лежат. Они редко кладут их прямо, а зачастую немного выворачивают. Уж не знаю в чем тут дело, но вижу это постоянно. 
















Наконец один самец очнулся и обратил внимание на нас. Видимо напряжение немного утомило его, либо он просто решил попугать нас, львиная пасть разверзлась, демонстрируя нам девственную белоснежность его зубов, а ля «мечта стоматолога». 










Обстановка в львиных прайдах в промежутках между кормлением почти всегда дружеская и непринужденная, ведь женская его часть сплошь родственники, матери, сестры, тетки и племянницы. Поэтому дружеские саечки лапами явление очень распространенное. 




Прощаемся с прайдом и едем навстречу закату. Желтоклювый хорнбилл ловит последние лучи заходящего солнца, сидя на верхушке сухого дерева. 




Эти птицы интересны тем, что когда самка насиживает яйца в дуплах деревьев, она замуровывает себя изнутри из соображения безопасности, оставляя только маленькую дырочку для собственного кормления. И самец, исправно кормит её, пока не вылупятся птенцы. Затем они дружно разламывают стены тюрьмы, и все семейство выбирается наружу. Беда происходит только тогда, когда самец погибает. Это означает гибель всего семейства. На мой вопрос, почему самка не выберется самостоятельно, рейнджер ответил, что она все равно надеется и ждет своего супруга, и даже погибает, но не перестает верить! Вот такой пример африканской женской верности от хорнбиллов! 

Наступает время вечернего пикничка. Специально выезжаем на открытое пространство, где пасется большое стадо антилоп гну с детенышами. 




Вдруг, замечаем неподалеку чепрачного шакала, выделывающего разнообразные па, он то сделает пару шагов вперед, низко наклоняя голову, то отпрыгнет в сторону и стоит, внимательно вглядываясь в траву. 







Делаем различные предположения, что может так беспокоить и интересовать осторожного шакала одновременно. Высказываются различные предположения от крысы и мангуста до птицы и змеи. Решаем посмотреть, останавливаем машину, выходим и осторожно продвигаемся вперед. Остроглазый Брюс первым замечает змею и делает предположение, что это детеныш скалистого питона. Но, ясно показавшаяся голова змеи, опровергает это. Теперь отчетливо видно, что это не маленький питон, а вполне себе большая шумящая гадюка, очень ядовитая африканская змея. 




Уходим от греха подальше и начинаем припивать и закусывать, не забывая любоваться красивым закатом. 




Как вдруг, бдительный Брюс, издает громкий возглас, что-то вроде: «Ничего себе!» Все оборачиваются и невольно застывают с бокалами в руках, а некоторые забираются и повыше. 




Прямо к нам невозмутимой зигзагообразной походкой ползет давешняя гадюка. Интересно, а ей-то что здесь надо? Может выпить захотела, сложно же предположить, что она вознамерилась полакомиться тремя взрослыми мужчинами и одной женщиной? 




Решаем прояснить этот вопрос, и отходим в сторону, не выпуская впрочем, бокалов с изумительным розовым игристым из рук. Нет, её интересуем вовсе не мы, а наша машина, а вернее нагретый двигатель, тепло которого она, как и все змеи, видимо почувствовала на расстоянии. Змея проползла по палке возле переднего колеса и успокоилась, свернувшись калачиком подле него. Пришлось Шону залезть в машину с другой стороны и, под присмотром Брюса аккуратно выехать, не повредив рептилию, дабы больше не возбуждать интерес сей особы к нашему общественному транспорту. 




Меж тем смеркалось уже изрядно. Делаю прощальный снимок-триптих: Брюс-Инга-машина со вспышкой, и едем в лодж, где нас уже ждут заботливые хозяева. 




Первый день в Джамала Лодже заканчивается чудесным ужином при свечах и зажженной бома на открытой веранде, под иссиня-черным, бездонно-звездным африканским небом. 




А придя в номер после ужина обмираем - везде приглушенный свет и зажженные свечи. Ванная наполнена воздушной пеной, отражающей отблески язычков пламени, и так и зовет погрузиться в её манящее лоно. ... Засыпаю с мыслью о переселении в Джамала Лодж навечно...