Columnist и мужчины

Знаете, амигос, я всегда мечтала (ну не прям мечтала, просто очень хотела), чтоб у меня где-нибудь была своя колонка, и чтоб я этакая Керри Брэдшоу высказывалась бы цинично-иронично про сумочки или адронный коллаидер, и чтоб всем было интересно и тем, кто слушает РСН и тем, кто не выключает радио Дача. И вот сейчас данная картина как-то начинает вырисовываться.
И я, признаюсь, сижу довольная.

Не хочу разыгрывать из себя кота Леопольда и призывать разношерстную публику к вечной и неминуемой дружбе. Лично я уверена, естественное развитие подразумевает выражение всех оттенков эмоций: от пылких объятий до битья морды. Истина рождается в разных обстоятельствах.

Учитывая гендерные "войны" на сайте, которые непременно хочется прекратить и уже поговорить о чем-то стоящем, а не выкрикивать, пусть и облаченное в умные продуманные фразы, "все мужики -сволочи!" и "все бабы - дуры!", не цепляться к флоролюбам и флорофилам, не дергать по пустякам любителей сумочек и помадок, вообщем, все это напомнило мне то, какие мы разные даже, когда мы болеем.

И не говорите мне, что нижеследующий текст не в тему, потому что «что хочу, то и пишу». Всем местным мужчинам посвящается. Со всей искренней любовью ко всему мужскому полу в целом и его отдельным представителям в частности.

Men in illness

Они сильные и мужественные. Амбициозные и неприступные. Серьезные и уверенные в себе. Все они Мужчины-36,6 с большой буквы М и чертовски горды этим.
И вот однажды, переступив красную черту на градуснике, они становятся просто мужчинами от 37,1 до 39. Они болеют. И не идут на работу. Усилием воли и желанием хоть раз в рабочий год не вставать по звонку пресловутого будильника они остаются в теплой постели и … болеют. Забавное зрелище. Ах, эти глаза, в которых читается страшное слово «завещание» и чувство приближающегося конца света. А эти звонки начальнику голосом не имеющим ничего общего с амбициями и мужественностью и это выбивающее слезу «я заболел».
В такие моменты хочется надеть белый накрахмаленный халатик и превратиться в эдакую сестру милосердия – всепонимающуюю и заботливую, но при этом еле сдерживающую смех. Хочется прямо в этом самом накрахмаленном халатике бежать в аптеку и покупать, покупать, покупать – все от ароматизированного бинта до отхаркивающего средства – только бы увидеть красный нос и молящие о помощи глаза как минимум через год. Ради того же – т.е. собственного спокойствия – ты готова повторять процедуру чашка-кипяток-чай-лимон-мед с периодичностью пятнадцать минут. И нести больному. И поднимать его на горячих и влажных подушках. И поить, поддерживая чашку и вытирая капельки чая-лимона-меда с подбородка. Это ли не конец света?
Еще они любят обгореть в первый день на море. Потому что все без исключения убеждены, что они смуглые любимцы солнца, которое в свою очередь мстит за столь недальновидную уверенность, а жертвой опять оказываешься ты – женщина из приближенного окружения Сына Солнца. Все тот же красный нос, красное все, горячая кожа и эти бесконечные стоны о том, что ты опять купила неправильный крем для загара. А вопль, сортрясающий все окружающее мирное пространство только от того, что ты задела красное горячее бедро краешком невесомого шелкового платья «больно же!!!» О, Боги! И ты опять сдерживаешь улыбку, умиляясь беспомощности и уязвимости своего сильного и мужественного, амбициозного и неприступного, серьезного и уверенного в себе. Занавес. Армагедон.
Но настоящий голливудский конец света приходит, когда у них болят зубы. Завещание написано и после многодневных уговоров сквозь тонны обезболивающего они отправляются белый кабинет с кафелем на стенах, странной штукой по середине комнаты и запахом страхов детства. По дороге они даже не пытаются притворяться мужчинами, а полностью отдаются желанию избавиться от боли. И руки дрожат на руле. И в глазах – покорная готовность к пытке. Дело сделано! С опухшей от наркоза щекой они выходят как победители. И вот опять промелькнула знакомая неприступность и мужественность. Ха-ха-ха! Правда смешно. Хоть и почти конец света.